Любопытство — эмоция, свойственная человеку

В честь Всемирного дня борьбы с пластиковым загрязнением 7 июня знаменитый исследователь окружающей среды Дэвид де Ротшильд (также принявший участие в кампании Off The Grid) встретился с Шинейд Берк, активисткой, выступающей в защиту людей с ограниченными возможностями, в рамках специального выпуска подкаста Gucci, записанного удаленно из двух разных уголков земли. Запись доступна здесь. Текст беседы представлен ниже.

Gucci Podcast

Шинейд Берк:
Наш сегодняшний гость однажды сказал: «В эпоху хаоса лучший способ обрести равновесие — выйти босым и почувствовать землю под ногами». В разгар пандемии эти слова звучат как мантра. Для тех, кто хочет обрести твердую почву под ногами — в буквальном или переносном смысле — эта программа будет особенно актуальна, ведь одна из наших тем сегодня — поиск гармонии в условиях хаоса. Меня зовут Шинейд Берк. Я учитель, писательница и активистка, выступающая в защиту людей с ограниченными возможностями. Меня интересует, как мы можем преобразовать существующие системы и культуры, чтобы каждый мог чувствовать себя частью сообщества и обрел свой социальный институт.
Шинейд Берк:
Для меня большая честь выступать в роли ведущей на этом выпуске подкаста Gucci. Сегодня ко мне присоединился Дэвид де Ротшильд, потрясающий специалист, также известный как основатель бренда Lost Explorer. Дэвид является исследователем и специалистом по окружающей среде и неустанно изучает новые способы защиты и сохранения нашей планеты. Он также стал одним из главных участников кампании Gucci Off The Grid — коллекции, созданной с использованием переработанных, органических и полученных из биологического сырья материалов, поставляющихся из устойчиво управляемых источников. Кроме того, наша беседа происходит накануне 7 июня, Всемирного дня борьбы с пластиковым загрязнением. Дэвид, спасибо большое, что присоединился ко мне.
Дэвид де Ротшильд:
Спасибо, что пригласили меня на шоу. Это большая честь для меня. Вот, что удивительно: я смотрю на свои часы, и они показывают «11:11», а ведь это мое счастливое число. Думаю, это очень хороший знак. Кто-то сказал мне однажды: "Каждый раз, когда увидишь цифры «11:11» — это символ чего-то значительного, чего-то духовного». Я удивился, неужели это правда? И с того момента я постоянно вижу эти цифры. Надеюсь, все, кто сейчас нас слушает, теперь тоже будут замечать знак «11:11» и на минуту задумываться о том, что в нашей вселенной присутствует высшая духовная сила, которую пока не удалось объяснить и которая открывает безграничные мистические возможности. Вот так.
Шинейд Берк:
Лучшего начала для этого эпизода и не придумать. Дэвид, я попыталась представить тебя слушателям, но, похоже, не совсем справилась с задачей. Как бы ты описал себя с личной и профессиональной стороны?
Дэвид де Ротшильд:
Это будет непросто. Помню, как-то мне сказали: «Ты берешься за все, но ничего толком не умеешь». А я ответил: «Разве это плохо? Просто хочу понять, пытаешься ли ты меня сейчас оскорбить». На самом деле это очень хорошо. Я невероятно любопытен. Думаю, в мире, который я для себя создал, в котором я стараюсь как можно больше времени проводить на природе, люди пытаются загнать тебя в одну из двух привычных рамок: либо ты искатель приключений, либо исследователь. Я заметил, что когда ты называешь себя исследователем, то замечаешь забавные реакции или кто-нибудь холодно спрашивает: «Разве еще осталось что-то неисследованное? Разве не было все открыто до нас? Что же ты исследуешь?»
Дэвид де Ротшильд:
Я отвечаю, что в действительности это так, разница между современными исследователями и искателями приключений небольшая, и мы также можем быть исследователями-авантюристами. Однако я считаю, что исследователь — это тот человек, который постоянно расширяет границы своей любознательности. В современном мире у нас есть уникальные инструменты, которые позволяют наблюдать за планетой и изучать ее, знакомиться с природой. Возможно, одна из самых важных вещей, которые мы можем сегодня сделать, — осмотреться вокруг и проанализировать, как изменилась наша планета за четыре с половиной миллиарда лет. Это поможет сохранить на ней жизнь, ведь без этих знаний мы не сможем и дальше обеспечивать жизненно важные ресурсы. Таким образом, современные исследователи — это увлеченные, любознательные люди, которые стремятся узнавать, абстрагироваться от этих знаний и переучиваться заново.
Дэвид де Ротшильд:
Я бы также не стал относить себя к искателям приключений, второй категории, которую люди зачастую пытаются мне приписать. Я не умею отжиматься на одной руке и не большой поклонник Gore-Tex. На мой взгляд, приключение — это вызов себе, стремление дойти до предела своих возможностей. Спортсмены-экстремалы взбираются на горы, опускаются на самые глубокие впадины, поднимаются на самые высокие точки и ставят рекорды на скорость в разных уголках планеты. Я же хочу двигаться медленно, наслаждаясь и изучая природу, чтобы лучше понять ее.
Дэвид де Ротшильд:
Однако есть что-то заносчивое в том, чтобы называть себя исследователем. Хотя в действительности это всего лишь говорит о твоей любознательности, и именно эта черта стала моей движущей силой с тех пор, как мне начали говорить: «Не трогай это!». Именно мое упрямство подстегивало меня все-таки взять, потрогать, попробовать и понять, что же это такое, что оно делает и как я могу с этим взаимодействовать.
Шинейд Берк:
Давай перейдем от детских воспоминаний, когда тебе запрещали изучать новые вещи, к сегодняшнему дню: как на протяжении жизни ты развивал навык любопытства?
Дэвид де Ротшильд:
Это очень хороший вопрос, и здесь я согласен с тобой: любопытство — это навык. Это навык и чувство, свойственные человеку. Это основная черта характера каждого из нас, это основополагающая составляющая человечества, которая обуславливает эволюцию. Например, охотники-собиратели, которым хотелось узнать, что же находятся по ту сторону горизонта? Я часто представляю, как первый человек прямоходящий вышел из Восточной Африки и как неандертальцы обрывали ягоды с деревьев и смотрели на своего партнера, друга или любого, кто находился рядом, и говорили: как считаешь, это съедобно? Что ты думаешь? Давай быстрее, или я буду первым.
Дэвид де Ротшильд:
Представьте первого человека, попробовавшего устрицу? Это же что-то невероятное. Чтобы решиться на такое, вы должны испытывать любопытство. Или первый человек, взявший в руки ананас, яйцо или любую другую вещь. Ни одна из них не существовала бы сегодня, ничто из случившегося бы не произошло, если бы не любопытство. Конечно, многие погибли в процессе: эй, не стоит это брать! Но слишком поздно — он или она уже съели что-то опасное. Однако, мне кажется, сегодня еще тяжелее сдерживать этот навык, потому что в нашем распоряжении есть различные инструменты, которые за нас отвечают на многие вопросы. И они могут пробудить любопытство, свойственное каждому человеку.
Дэвид де Ротшильд:
Это замечательно, но не развивает умения поддерживать чувство любопытства. Зачастую мы просто включаем устройство и задаем вопрос или идем в заданном направлении и считаем, что так оно и должно быть. Мы не сомневаемся и не спрашиваем себя, действительно ли это правильно? Думаю, такой вопрос пробуждает любопытство и лежит в основе методологии обучения. На мой взгляд, здесь есть две главные идеи: первая — обучение также важно, как умение забывать выученное, вы согласны? Нас постоянно учат, как получать новые знания. Это начинается в очень раннем возрасте, когда кто-то говорит: «Вот информация, которая будет нужна тебе до конца жизни. Иди учись!.
Дэвид де Ротшильд:
По мере того как мы взрослеем, мы перестаем задавать вопросы. Возможно, причиной становится наше самолюбие. Мы начинаем сомневаться, стоит ли вообще отвечать на этот вопрос, из-за страха показаться глупым или недостаточно эрудированным. Порой мы сдерживаемся и решаем, что так оно и должно быть. Я не хочу спрашивать, я не хочу выбиваться из общей массы. Нам стыдно из-за того, что мы недостаточно осведомлены, а ведь взрослый человек должен знать абсолютно все. Но это же ерунда! Наше любопытство начинает затухать. Задайте вопрос группе детей или расскажите им что-нибудь, и каждый ребенок поднимет руку, чтобы задать вопрос. Проделайте то же самое в группе студентов университета, и большинство из них промолчат. К большому сожалению, система обучения зачастую подавляет в нас нестандартное мышление и старается привести всех к единому знаменателю.
Шинейд Берк:
Очень важное замечание.
Дэвид де Ротшильд:
Да
Шинейд Берк:
Хочу добавить кое-что от себя. Я человек с ограниченными возможностями — у меня очень маленький рост, около 107 см. Порой я забываю об этом, пока не приду в общественное место, и кто-то не напомнит мне об этом. Очень часто этим «кто-то» становится ребенок, который любопытен по свой природе, и это позволяет ему, или даже подстегивает его, обратить на меня внимание. Если это случается в магазине, продуктовом или супермаркете, я могу просто идти вдоль стеллажей и ребенок покажет на меня и громко скажет что-то вроде: «Посмотри, какая маленькая женщина». Первая реакция взрослых — утихомирить малыша, увести его подальше, проигнорировать сказанное. Все это из-за страха, смущения и стыда.
Шинейд Берк:
Люди не могут поверить, что воспитывали у ребенка эмпатию, и вот как это обернулось для них. Они не осознают, что любопытство следует поощрять. Все, что стоит сделать в такой ситуации, просто сказать: «Да, это маленькая женщина. Почему бы тебе не поздороваться с ней?». Во многих ситуациях мы акцентируем внимание на себе, даже если не являемся ее главными действующими лицами, и таким образом подавляем любую возможность учиться или обсуждать сложные темы с непохожими на нас людьми. И все лишь потому, что мы утратили чувство любопытства или боимся ослабить его.
Дэвид де Ротшильд:
Совершенно с тобой согласен. Это классический пример того, как люди отказываются от возможности разорвать порочный круг: в последствии этот ребенок будет повторять реакцию со своими детьми и так далее. Так внутри общества возникает разделение. Предрассудки — это страхи. Мы замечаем только отдельные элементы, вместо того чтобы смотреть на картину в целом и признать, что природа прекрасна в своем разнообразии. И все же мы усиленно пытаемся усреднить наше общество, чтобы оно соответствовало одному единому стандарту. В конечном итоге это не приведет нас ни к чему хорошему, потому что каждый из нас уникален по-своему. Наша красота — в нашей непохожести, в том, как мы поддерживаем друг друга через наши различия, уникальные истории, противоречивые точки зрения. Как было бы скучно, если бы существовала лишь одна перспектива и одна сюжетная линия. Мы были бы лишены яркой цветовой палитры и полноты, которую придает жизни такое разнообразие.
Дэвид де Ротшильд:
Опять же, очень верно подмечено, что с возрастом мы уходим в себя, зацикливаемся на привычных вещах. Для меня это одна из самых больших трудностей, и я уверен, что многие со мной согласятся. Нам нравится находиться в привычной рутине, в нашей зоне комфорта. Но лишь покидая ее, мы можем действительно научиться чему-то новому, необычному. Для меня одним из самых быстрых способов сделать это всегда была счастливая возможность путешествовать, делать свою работу, знакомиться с разными культурами, проводить время в непривычных условиях, которые выходят далеко за рамки моей зоны комфорта, позволяют избавиться от предвзятого мнения и погрузиться в насыщенный неизведанный мир, который меняет тебя навсегда.
Дэвид де Ротшильд:
Думаю, моим главным источником знаний всегда было проведение времени на природе и с людьми, в непривычных для меня условиях, потому что очень просто сидеть самому по себе на мероприятии, ужине или лекции, ходить в одно и то же место, вести одни и те же разговоры и просто ждать, что люди будут соглашаться с тобой. В таких обстоятельствах ты ничему не учишься. Так что, возвращаясь к концепции любопытства и исследования, в тот момент, когда ты чувствуешь легкую неловкость, ты являешься исследователем, поскольку выходишь из зоны комфорта для поиска нового пути. Ты задаешь для себя новое нейролингвистическое направление.
Дэвид де Ротшильд:
Таким образом ты стараешься избавиться от привычки. Я всегда призываю себя, других людей и представителей моего сообщества говорить: «Давайте не будем обсуждать одно и то же, давайте не будет соглашаться друг с другом, давайте находить людей, которые мыслят иначе, и постараемся понять их точку зрения. Ведь если мы будем просто сидеть здесь, неизменно занимаясь привычными делами, мы не будем учиться ничему новому и не сможем открывать новые направления развития». Важно оставаться любопытными. И тогда это приведет к единственному... Прости, что ты хотела сказать?
Шинейд Берк:
Я просто хотела добавить, что, принимая такое решение, вы позволяете себе быть уязвимыми, а уязвимость, любопытство и, возможно, даже доброта — это качества, которые исторически мы не ценим так же, как поощряем другие навыки и других людей. Уязвимость и признание себе и всему миру, что существуют области, в которых вы не разбираетесь и которые, возможно, никогда не освоите, требуют большой смелости и уверенности, поскольку вы намеренно ставите себя в некомфортное положение.
Дэвид де Ротшильд:
Очень верно подмечено. Это невероятно интересная тема. Мне кажется, мы так стараемся оградить себя от ощущения неловкости, что в действительности просто пытаемся сохранить свою защитную раковину. В суфизме есть поговорка: "Любая боль возникает, когда вы ломаете скорлупу, покрывающую наш разум". Мы заложники привычек, и нам комфортно оставаться внутри этой раковины. Но самое интересное место для получения знаний и работы находится как раз за ее пределами. Помню, когда я был моложе, наверное мне было около 20 лет, я совершил первое путешествие через Антарктиду с группой. Изначально меня пригласили принять в нем участие в качестве члена команды поддержки.
Дэвид де Ротшильд:
Я получил это место обманным путем. Наверное, мне не стоит говорить об этом, но дело обстояло так: меня спросили, сколько восхождений в горы я совершил? Сколько узлов я умею вязать? Насколько я выносливый? Я просто придумал ответы на ходу, решив — мы пойдем на лыжах, это будет несложно. Я изучил несколько книг. Мне казалось, что у меня так много энергии, и она поможет мне со всем справиться. Затем с возрастом появляется страх, и теперь я думаю, что если бы кто-то подошел ко мне и попросил сделать что-то, чего я не делал никогда в жизни, я бы отреагировал намного более сдержанно и настороженно и, скорее всего, упустил бы возможность.
Дэвид де Ротшильд:
И я говорю не о том, что с возрастом нам труднее браться за новое. Скорее, мы уходим глубоко в свою раковину. Думаю, причина в том, что мы не смотрим на нашу молодежь, и это звучит как слова мужчины средних лет, которым я и являюсь. Важно обращаться к этому источнику чистой энергии, о которой сегодня принято говорить. Она зарождается, как только лицо ребенка озаряется, когда он впервые видит окружающую природу, выражает эмоцию, пробует первую еду. В этот момент вся энергия высвобождается, как в твоей истории с ребенком в магазине, и это с ранних лет оставляет отпечаток в нашей памяти. Так все и начинается.
Дэвид де Ротшильд:
Об этом нам действительно стоит задуматься. Что делает наше общество? Закрывает людей преклонного возраста в домах, игнорирует детей, потому что от них мало пользы. Это связано с тем, что в западном обществе значение имеет только та часть населения, которая способствует развитию финансово-экономической модели. Посмотрите на любую туземную культуру: они чтут молодежь за их энергию, за то, что они являются следующим поколением, за их жизненные силы и возможность продления рода. Старшее поколение почитают за их мудрость, они — наша связь с историей.
Дэвид де Ротшильд:
Если вы не знаете свои корни, тогда не сможете понять, в каком направлении вам следует двигаться. Это интересная идея. И одна из трагедий, связанных с тем, что сейчас происходит — не буду сводить к этому наш разговор — но в отношении COVID-19 вся эта мудрость была неоправданно утеряна, словно целые библиотеки, полные уникальных знаний, вдруг стали ненужными. На мой взгляд, давно пора начать преобразовывать общество: если вы не относитесь к средней прослойке общества, которая вносит вклад в развитие экономики, или рабочему классу, это вовсе не значит, что вы не приносите пользу, потому что знания — самый ценный и незаменимый ресурс, и сегодня мы не передаем его новым поколениям.
Дэвид де Ротшильд:
Каждый должен пересмотреть свои отношения с молодым и старшим поколениями. Важно проводить больше времени со старшими, впитывать их мудрость, важно наблюдать за непосредственностью и импульсивностью, развивать свою способность браться за новое, она тоже нам нужна. С возрастом мы начинаем откладывать вещи на потом. Значительная часть проблем, с которыми сталкиваюсь я и многие в моем окружении, связана с тем, что у нас нет времени на такую отсрочку. В нашем распоряжении очень ограниченный период, в течение которого мы должны попытаться объяснить важные истины тем, кто сможет принять решения, способные повлиять на то, будет ли наша планета и дальше пригодна для жизни.
Дэвид де Ротшильд:
Мы должны признать, что несмотря на карантин в течение последних трех-четырех месяцев или даже меньше, в зависимости от вашей страны, вы не можете оградить себя от надвигающейся экологической катастрофы, вы не можете оградить себя от этой системы, потому что эту проблему невозможно решить в один момент. И очень-очень скоро нам придется делать выбор. Здесь важен каждый человек — либо все, либо никто, как в 1963 году сказал великий Ричард Бакминстер Фуллер, когда он выработал термин «космический корабль "Земля».
Шинейд Берк:
Точно как ты и сказал, я часто думаю о том, что в этой ситуации мы научились разделять людей на группы: если считается, что ты уязвим, то должен изолироваться от общества. И такое определение пользы и того, что человек может сделать, чтобы быть полезным, на мой взгляд, очень важно подвергать критике, не только с точки зрения экономики, но и с точки зрения самого существования — каждый из нас может повлиять на ситуацию. Мы влияем на тех, кто жил с нами, кто любит нас, на окружающую среду, и это влияние может быть как положительным, так и отрицательным. Нет ничего более важного в данный момент, чем изменить такую точку зрения, потому что каждый из нас несет ответственность за себя, за следующее поколение и, в особенности, за планету. Кстати, Дэвид, ты так красиво рассказываешь о природе. Не мог бы ты описать для меня свой любимый момент наедине с природой?
Дэвид де Ротшильд:
Признаюсь, я неравнодушен к океану. На мой взгляд, это одно из тех мест, которые наполнены мистикой, это абсолютно иной мир. Думаю, когда ты ныряешь назад с кормы лодки и погружаешься в воду, то словно летишь вниз по этим голубым просторам: ты видишь живущих там существ, подводные города вокруг коралловых рифов и абсолютно иные формы жизни. Это место, где зародилась жизнь. Это потрясающе, иметь возможность изучать подводный мир, проводить там считанные минуты, поскольку баллон с воздухом позволяет лишь ненадолго опуститься на глубину, но это уникальный шанс на краткий миг стать частью уникальной экосистемы, которую мы так редко изучаем.
Дэвид де Ротшильд:
Мы очень мало знаем об океане и его обитателях. Океан содержит бесконечное количество информации, которую мы недооцениваем. Если задуматься, все это разнообразие представляет собой огромный набор решений. На протяжении миллиардов лет эволюции эта удивительная система существовала, выживала, изменялась и в итоге породила невообразимое. Когда смотришь на нашу планету в черной бесконечности космоса, то думаешь: как удалось получить такой невероятный баланс? Мы находимся совсем рядом с огненным шаром, вращаемся вокруг звезды, температура которой насчитывает тысячи миллионов градусов, но если подобраться к ней чуть ближе, то нас охватит пламя, а если отклониться немного дальше, то Земля покроется льдом и мы погрузимся в холодное забвение.
Дэвид де Ротшильд:
Кроме того, есть Луна, которая, как мы думаем, была планетой размером с Марс, врезавшейся в Землю. В результате удара она отскочила назад и создала что-то вроде якоря. Она контролирует дни и стабилизирует вращение Земли. Опять же, она обеспечивает идеальный баланс. Такая связь с Луной влияет на океан, на его потрясающие приливы, отливы и течения. Она контролирует климат всей планеты. Перечисление можно продолжать бесконечно. Если взглянуть на все эти взаимозависимости и знания и сложить элементы воедино, то невольно задумаешься: почему мы не проявляем к ресурсам природы, к информации, которую она скрывает, такое же уважение, как к своей работе, как к нашим великим литераторам? Мы строим огромные музеи и помещаем в них книги, произведения искусства и наши знания.
Дэвид де Ротшильд:
Но при этом игнорируем другой уникальный ресурс — природу. Так что для меня нет ничего более ценного, чем погрузиться в океан, расслабиться и стать наблюдателем, увидеть, как взаимодействуют различные элементы, стать свидетелем происходящего, удивительных сцен. Ты смотришь на что-то, например на осьминога, животного, которое мы до сих пор до конца не понимаем. Мы не знаем многих вещей, и одна из них — его способность менять окрас, подстраиваясь под окружающую среду. При этом животное не различает цветов, так как оно это делает? Как оно определяет цвет? Одна из теорий — они чувствуют цвет щупальцами, через длину волны, которая отличается у каждого отдельного цвета. Так они реагируют в случае опасности, если хотят спрятаться или охотятся.
Дэвид де Ротшильд:
Это нельзя определить точно, потому что животные эволюционировали на протяжении миллионов лет, а мы приходим и уходим. Я выловлю его из океана, а затем налью немного масла или острого соуса, не учитывая, что он обладает высочайшим интеллектом и эволюционировал многие миллионы лет, чтобы сыграть свою роль в этой потрясающей системе. Думаю, это я и пытаюсь осознать, это является главным предметом моего любопытства — как нам переосмыслить себя в этой паутине жизни? Как заполнить пробел в этой истории, чтобы мы могли сказать, что являемся частью природы, а природа — частью нас?
Дэвид де Ротшильд:
Недавно я размышлял: наш дом — планет Земля, которая зародилась в этой черной пустоте. Произошла грандиозная борьба между силой тяжести и массовой силой. Каким-то образом мы выжили, вопреки всем ожиданиям, и на планете запустился процесс эволюции. Затем несколько миллиардов лет назад случились удивительные события, которые позволили жизни активно развиваться. Это можно сравнить с ребенком в утробе матери. Внезапно, вопреки всему, в черной пустоте зарождается росток, происходит борьба со смертью и в результате рождается жизнь. Также и мы рождаемся на свет из темноты.
Шинейд Берк:
Это отлично иллюстрирует твою идею о силе взаимосвязи, а также о важности баланса и как все в этом мире в какой-то степени подвластно замкнутой системе экологической экономики. Однако одна вещь интересует меня особенно, Дэвид: с ранних лет твой интерес к окружающей среде был основан на чувстве любопытства, но очень быстро ты направил его в другое русло — адвокацию и работу. Меня очень заинтриговал твой проект Plastiki. Расскажи, что стало для тебя поворотной точкой? В какой момент ты захотел не просто получать знания и изучать энциклопедию окружающего мира, но менять его к лучшему и вести за собой других людей?
Дэвид де Ротшильд:
Думаю Plastiki и стал для меня таким событием. Это было потрясающее приключение, которое продолжается и сегодня. В этом году будет 10-я годовщина проекта Plastiki. Десять лет назад к этому моменту мы уже покинули Самоа и, покачиваясь на волнах океана, двигались к нашей цели — Новой Каледонии. Однако Plastiki возник в результате времени, проведенного в Арктике в 2006 году. Я завершил проект, в рамках которого должен был на лыжах проехать из России в Канаду и 110 дней провести в Северном Ледовитом океане. Это позволило резюмировать дискуссию о глобальном потеплении. Угольные шахты в Арктике и Антарктике представляют собой большую проблему. Происходящему необходимо уделить огромное внимание, поскольку таяние ледников сказывается на глобальной метеосистеме.
Дэвид де Ротшильд:
Я вернулся, начал обсуждать эти вопросы и постоянно сталкивался с ответом: «В чем проблема, ведь климат постоянно меняется?». Глобальное потепление всегда было предметом спора: данная тема вызывает у людей некоторое напряжение. Это странно, но это так. Если вы назовете ее глобальным загрязнением, реакция будет совсем иной — это вызовет у человека сочувствие. И одна из главных проблем, связанных с загрязнением, получившая сегодня широкую огласку — наша одержимость пластиком, последствия которой видны по всей планете. Я начал читать об этом в 2006 году, и мне попался один неприметный отчет ООН, где было небольшое предложение о биологическом разнообразии океанов и освещалась проблема пластика.
Дэвид де Ротшильд:
Я подумал: «Ничего себе, на поверхности океана плавает 46 000 предметов из пластика» [неразборчивый текст: 00:28:11]. Я был убежден, что это опечатка, я подумал: ЮНЕП ошиблись, здесь явно должно быть 4000 предметов, но никак не 46 000. Я решил разобраться во всем более детально и узнал, что это была приблизительная оценка, а точных данных о скоплениях пластика в океане нет. Статистика была представлена слишком рано, никто не знал, как дело обстоит на самом деле, потому что тогда проблема пластика в естественной среде только начинала изучаться. Передо мной встал следующий вопрос: как привлечь внимание? Как побудить людей к действиям? Как найти единомышленников? Если я просто начну говорить: «Эй, ребята, я работаю над одной увлекательной идеей и хочу, чтобы вы приняли участие: она называется переработка отходов».
Дэвид де Ротшильд:
Скорее всего, вы бы подумали, что этому парню стоит чаще отдыхать и общаться с людьми, с ним явно что-то не так. Переработка — не очень веселое занятие. Но если я скажу вам, что собираюсь построить лодку из небольших пластиковых бутылок и проплыть на ней через Тихий океан, вас тут же захватит дух приключений. Вам сразу захочется узнать, зачем вообще мне это нужно? Так я запустил «троянского коня», чтобы информировать и обучать людей. И вдруг вы сами становитесь активистами, будучи любопытными по своей натуре. И вы уже не можете просто отключить это чувство, вам хочется знать, как было сконструировано судно? Куда оно отправится? Кто вошел в команду? Что мы ели? Как происходило путешествие? Каково находиться посреди океана? Кто в нем обитает? Кого нам удалось увидеть? Внезапно вы становитесь репортером.
Дэвид де Ротшильд:
Вас переполняет любопытство, и начинают накапливаться вопросы, на которые найдутся ответы в разных аспектах и сюжетных линиях одной истории. Независимо от того, являетесь ли вы моряком, биологом, океанографом, поэтом, фотографом, кинематографистом, независимо от ваших интересов: проектирование или проблема пластика — для каждого найдется история, которая станет отправной точкой и позволит пережить этот опыт. И вот вы уже знаете о том, как мы используем пластик, как мы не применяем правильные методы утилизации и как он попадает в естественную среду. Затем с помощью элемента дизайна проекта мы начали пропагандировать идею, что нет ничего невозможного. И в какой-то степени Plastiki стал подтверждением этому. Лично для меня это была сумасшедшая идея, возникшая из простого вопроса: можно ли построить лодку из пластиковых бутылок и пересечь на ней Тихий океан?
Дэвид де Ротшильд:
Спросив об этом, я понял, что глупых вопросов не бывает. Каждый мог прийти и спросить: а как насчет этого? А вот это? Нам удалось раскалить интерес к Plastiki до предела. Был задан каждый вопрос, который только можно вообразить, было рассмотрено все бесконечное множество вероятностей, ни одна деталь не была упущена; мы испробовали все, что только можно, пока не нашли рабочее решение. Это была потрясающая синергия. И именно поэтому нам потребовалось три-четыре года, чтобы понять, как построить судно. А потом началось приключение. Мы отплыли из Сан-Франциско и начали путешествие, предусмотрев все необходимые системы на борту судна. Мы чувствовали себя астронавтами. Понимаешь, о чем я? Когда ты плывешь по Тихому океану, который покрывает 28% территории планеты, в то время как в целом океаны покрывают 72% поверхности Земли.
Дэвид де Ротшильд:
Мы находились посреди океана, но после отплытия ты чувствуешь себя астронавтом, отправляющимся в космос. Звезды над Тихим океаном такие яркие, что отражаются в воде. Ты уже не понимаешь, где ты находишься: среди звезд, в небе или океане. Ты словно попадаешь в космос, пока волны медленно относят тебя все дальше от суши. Это стало нашим посланием в бутылке. Даже сегодня оно звучит для меня так: нет ничего невозможного, если мечтать о большем. На мой взгляд, сегодня эта мантра важна, как никогда. Спустя 10 лет мы можем сказать: «Послушай, 10 лет назад об этом никто не знал, а сегодня эту проблему активно обсуждают».
Дэвид де Ротшильд:
«Я считаю, что дискуссия слишком сосредоточена на негативной стороне. Мы постоянно видим изображения черепах и китов на пляжах, покрытых пластиком, которые, кажется, несут одну мысль: посмотрите, еще одна черепаха погибла, посмотрите, погиб еще один кит, посмотрите, сколько пластика загрязняет планету. Но вместо этого стоит сказать: как мы можем использовать этот материал, который при правильной эксплуатации является очень полезным? Однако наша одержимость удобством и продуктами одноразового использования привела к трагическим последствиям, сложившимся в результате потребительской природы человека. Именно это нам нужно взять под контроль. Поэтому мы решили в честь 10-й годовщины вновь запустить проект Plastiki и отправиться в тур по Великобритании. В начале июня будет завершена техническая часть и затем пройдут конференции ООН по вопросам изменения климата.
Дэвид де Ротшильд:
Однако как мы все знаем, проект 2020 года пришлось отменить, поэтому мы воплотим идею в жизнь в следующем 2021 году. Думаю, мы просто переименуем его в «2020». Мы также решили внедрить цифровые технологии. Была разработана новая площадка, которая начнет работу примерно 1 июня — как раз перед Всемирным днем окружающей среды. Затем 7 июня состоится Всемирный день борьбы с пластиковым загрязнением, который для меня остается днем, когда можно сделать акцент не на отрицательных, а на положительных моментах, и мы будем использовать для этого Plastiki. Затем 8 июня состоится Всемирный день океанов. Это превращается в целый фестиваль природы: Всемирный день окружающей среды 5 июня, Всемирный день борьбы с пластиковым загрязнением 7 июня и Всемирный день океанов 8 июня. У каждого из нас есть отличный шанс сказать: «А что могу сделать я?».
Дэвид де Ротшильд:
«Как я могу принять в этом участие? Как я могу начать инициативу? Как я могу оказать поддержку?» Я бы сказал, что порядок начинается с любопытства. Откажитесь от позиции «мы всегда так делали», не нужно просто говорить: «С этим уже ничего не поделать», потому что в конечном итоге существует множество вариантов, как мы можем жить на этой планете. И выбранный нами путь слишком прямолинейный, разрушительный и фрагментарный. У нас есть возможность действовать намного эффективнее, объединив наши усилия. Либо все, либо никто. Это не моя проблема. Это касается каждого из нас. Если развиваюсь я, развиваешься и ты. Если мы устанавливаем положительную связь друг с другом, это создает резонанс. Если связь становится негативной, то все распадается на части.
Шинейд Берк:
Абсолютно верно. Мне кажется, такое событие, как 10-я годовщина, любая годовщина — это важное время, чтобы задуматься над тем, откуда мы пришли, чего достигли и что будет дальше. И как ты и сказал, нам нужно сместить фокус в положительную сторону, но также учесть интерсекциональность. Мне кажется, возникло так много конфликтов в процессе обсуждения устойчивого развития внутри сообщества активистов, в особенности в отношении людей с ограниченными возможностями и доступной среды. Это происходит постоянно. И как ты и сказал, Дэвид, существуют различные способы применения пластика, которые важны для нас, и нам вовсе не нужно выбирать одно из двух. Совместными усилиями мы можем добиться существенных изменений, нужно только осознать, что все происходящее сказывается на окружающей среде и по-разному влияет на разных людей. Очень важно не терять любопытства и оставаться открытыми, чтобы учиться важным вещам, а также уметь абстрагироваться от них и переучиваться.
Дэвид де Ротшильд:
Верно. А также нужно признать, что природа творит настоящие чудеса, а кто из нас не любит чудеса, верно? Понимаешь, что я имею ввиду? Вы встречаете волшебника и думаете: «Ну хорошо, вот он, волшебник». Но волшебники бывают очень разными: они могут быть хорошими и плохими. Однако мы все любим магию. Мы знаем, что это фокус, но если позволить себе забыть об этом предубеждении и испытать свойственное детям любопытство, когда вы восторженно восклицаете: «Ух ты, как вы это сделали?», то природа станет для вас источником таких же ярких эмоций. Она способна на удивительные вещи. Взять даже заход и восход солнца и луны — это невероятное зрелище, которое наполняет энергией и новыми силами».
Дэвид де Ротшильд:
«Я также согласен с тобой, что порой нам нужно пересмотреть основной посыл, сделать его более доступным, менее эксклюзивным и фрагментарным. Здесь нет и не может быть места стандартным шаблонам. Мы должны максимально учитывать разнообразие: задействовать различные методологии, потому что у каждого из нас своя личная история, свои ценности и свои методы, которые подходят лично вам. Важно учитывать это и извлекать уроки, не убегать, не говорить, что ты отличаешься от меня, потому что это не так. Мы одинаковые, все мы одинаковые.
Дэвид де Ротшильд:
Думаю, все проблемы, будь то природа, равноправие полов или доступная среда, объединяет одно. Люди говорят: человек с ограниченными возможностями. И я отвечу, что это вовсе не так. Эти люди умеют многие другие вещи, которые не умею я. Так в чем же различие? Нам нужно сосредоточиться на возможностях, а не на ограничениях. Я считаю, что именно эти вещи нам нужно пересмотреть и более осторожно относиться к словам, потому что многие истории и лексика, которые мы сегодня используем, ведут нас по очень опасному пути. Но это уже тема для другого подкаста...
Шинейд Берк:
Да, и сегодня язык имеет особенное значение. Как человек, который называет себя маленьким человеком или человеком с карликовостью, я отдаю предпочтение определению «ограниченные возможности». Это связано с желанием смягчить слова. Я выросла в эпоху, когда все еще существовала сегрегация обучения. Если ты человек с ограниченными возможностями, ты должен учиться в специальном, а не в основном учреждении. Также, возможно, это связано с некоторым чувством гордости. Из этой беседы мы поняли, что у людей должна быть своя инстанция и выбор в отношении того, чего они хотят, как они хотят, чтобы их называли, кем они хотят быть и что хотят делать. Будь то исследователь, как ты, или учитель, как я. Очень важно создавать среду и возможности для большой категории людей.

Шинейд Берк:
Однако, Дэвид, ранее в ходе беседы ты сказал одну очень интересную вещь о том, что большая часть твоей работы не просто направлена на обучение или мотивирование отдельных людей находить свое место в мире и выражать свое мнение, а также на стимулирование систематических устойчивых изменений, которые дадут долгосрочный результат. Что поможет добиться успеха тебе и мне — это обращение к людям, у которых есть власть, или к влиятельным компаниям и организациям, сотрудничество с ними и стимулирование изменений, которые можно будет измерить различными способами.